Искусные ошибки или как правильно писать иероглифы

Краеугольным камнем изучения китайского языка является иероглифика — с этим  сложно спорить.

Чтобы правильно распознавать новые иероглифы необходимо овладеть целой комбинацией умений: чтением знаков, их зрительным восприятием, начертанием и пониманием их смысла. Поэтому неудивительно, что в процессе освоения огромного корпуса символов, учащиеся нередко допускают досадные описки.

Но могут ли эти ошибки парадоксальным образом быть полезны в изучении языка? Ведь порой от ошибки до искусства один шаг…

В этой статье я приведу три вида таких неточностей, которые, на мой взгляд, наиболее типичны для начального уровня, и  — попытаюсь обнадежить тех, кому они свойственны.

Скажу также, что сложности, о которых здесь пойдет речь, связаны  именно с «наглядной» стороной иероглифов — с тем, что называется 错别字 (cuòbiézì / цобецзы / «неправильно написанные иероглифы»).

Приступим!

1. Едва ли не первое правило китайского языка, которое я стараюсь всегда доносить до своих студентов, звучит примерно следующим образом:

«Один иероглиф — один слог — один тон — одна клеточка» (в случае с отечественными тетрадями по математике — четыре).

Может быть кому-то это покажется странным, но китайский — очень упорядоченный язык, и это правило в нем соблюдается неукоснительно. Как уже было сказано выше, здесь нас прежде всего интересует проблема «клеточки».

Дело в том, что я (и коллеги наверняка со мной согласятся) неоднократно сталкивался с тем, как в привычной клетчатой тетради иероглифы учеников буквально разваливаются на части, отказываясь вписываться в необходимые четыре клеточки равномерно и убористо, а иной раз — занимая все шесть.

Казалось бы — что в этом такого? Раз все элементы на своих местах — почему иероглиф нельзя считать написанным по канонам? Обычно я отвечаю следующим образом: в стране под названием «китайский язык» действует равноправие (практически коммунизм!) — каждому знаку отводится одинаковое пространство. Кроме того, когда ключи (смысловая часть иероглифа) и фонетики (звуковая часть иероглифа) отдаляются друг от друга, носителям языка — да-да, особенно носителям языка! — становится трудно воспринимать написанное. Особенно наглядно это видно, если набрать рукопись с ошибками на компьютере.

Так, вместо 对不起 («извините, виноват») мы получаем 对不走己, что с ходу и перевести-то не получается («напротив не идти к себе»?).

Вместо 问问题 («задавать вопрос») — получится 问问是页 («спрашивать является страницей»?), ну и так далее.

Однако, как всегда в языке, все далеко не так однозначно. Среди носителей языка эта операция «разбиения» иероглифа на составные части хорошо известна и называется 拆字 (chāizì / чайцзы). Применяется она также довольно широко. Например, в Интернет-общении можно распополамить символ 胖 (pàng / пан / «толстый») на два знака. Полученное словосочетание 月半, на первый взгляд, будет лишено смысла, но таким образом  зрительно иероглиф станет еще более «тучным», заняв сразу два интервала, что  дополнительно подчеркнет его значение. И разумеется, этот прием можно использовать в китайских чатах, но только со знанием дела.

Есть и куда более изысканное применение для раздельного написания. Так, в стихотворении величайшего китайского поэта Ли Бо (李白) находим строчку: 狂风吹古月 («буря сдувает старую луну»). Если сложить последние два иероглифа в один, мы получим  胡 (hú / ху) — так в древности обозначались враждебные северные племена. Внимательный читатель увидит здесь намек на то, что лирический герой (сам автор?) находится на чужбине и  не останется равнодушным к его судьбе. Так что в каком-то смысле, без знания этой особенности китайского языка нельзя в полной мере постичь изящество культуры, с ним связанной.

2. Вторым распространенным недугом изучения иероглифики представляются похожие по написанию символы (т. н. 形近字 / xíngjìnzì / синцзиньцзы).

Примеров здесь  великое множество: 衣 и 农; 日 и 曰; 茶 и 荼;  子 и 孑… список можно длить и длить. Был ли хоть один человек, ни разу не попавшийся в эти капканы? В процессе обучения простая невнимательность также приводит к довольно забавным опискам:

土课 («земляной урок») вместо 上课 («начинать занятие»);
中牛 («срединная корова») вместо 中午 («полдень»)
и — мое любимое — 老帅 («пожилой красавец») вместо 老师 («учитель»).

Как ни лестно побыть иногда «пожилым красавцем» — горести от проверки таких работ это не убавляет.

Но и здесь имеется нестандартное использование подобных написаний, также  свойственное именно для Интернет-коммуникации. В китайском языке существует феномен «марсианского текста» (火星文 / huǒxīngwén / хосинвэнь) — сознательного искажения графики начертания иероглифов. Так, привычные и простые фразы после «прогонки» через специальные сайты становятся малоузнаваемым.

Сравните предложение «Я люблю китайский язык.» в обычном написании: 我喜欢汉语 и «марсианском»: ヤ﹎珴僖懽漢語Уǔ. Фраза «Россия очень большая» (俄罗斯很大) тоже вызывает вопросы:  我囉斯詪仧.

Если приглядеться, то у компьютерной трансформации можно выделить ряд повторяющихся приемов, а если вглядываться дольше  можно даже научиться понимать такой текст. Но ведь подобные шифры создаются и вручную — например, для дружеских сообществ. И в таких случаях угадать логику бывает далеко не так просто…

3. Ну и наконец, последний гвоздь в крышку гроба любого «пожилого красавца»  банален, как любой гвоздь: неразборчивый почерк учащегося. Если русскоязычному человеку привычно попрекать китайцев за изобретение ими грамоты («что за китайская грамота!» - слышим мы в школе), то китаец, не задумываясь, винит в неудобочитаемости  «марсиан» или власть - 天书 (tiānshū / тяньшу) — в прямом значении это слово используется для обозначения священных книг или императорских эдиктов, а в переносном  подразумевает под собой просто каракули.

В этом пункте мне хочется  слезно попросить своих и чужих учеников быть аккуратнее. Но в то же время, как человек, поживший в Китае, я имел дело и с небезызвестным в узких кругах 草书 (cǎoshū / цаошу) — китайским вариантом скорописи, и с почерком китайских врачей - наиболее сложной разновидностью данного вида письма (см. фото).

А если вспомнить о китайской каллиграфии (где иногда грешным делом нарушается даже святой порядок черт) и существовании стиля 狂草 (kuángcǎo / куанцао) — и вовсе начинаешь искать причину непонимания «домашек» в своем невежестве… (см. фото)

Пример работы кисти мастера Линь Саньчжи (林散之)

***

За всеми приведенными выше размышлениями мне уже самому стало не совсем понятно, как я отношусь ко всем этим видам несуразностей в написании иероглифов.

Приветствую ли я их в записях учеников?

Ответ китаиста во мне ясен и четок: «Нет, нет и еще раз нет!». То, что по праву рождения дозволено носителям и полезно для продвинутых в языке иностранцев может только запутать и сбить с пути делающих первые шаги в китайском.

К счастью всех изучающих язык, давно придумано простое и вместе с тем изящное лекарство от данного недуга. Зовется оно «бумага для прописей», оно наличествует в открытом доступе, и скачать его можно хоть по этой ссылке.

Не сомневаюсь, что подлинные знатоки языка привели бы еще не один пример неточного начертания иероглифов. Мне же хочется еще раз повторить:

Ошибайтесь с умом, творите искусство, но, пожалуйста, всегда свято помните:

ОДИН ИЕРОГЛИФ — ОДИН ТОН — ОДИН СЛОГ — ОДНА КЛЕТОЧКА!